Перевод С.В.Петрушанко hammillru@mail.ru, 2009
Помимо буквального перевода названия альбома - "разреженный воздух" - нужно иметь в виду, что в английском языке существует устойчивое выражение "disappear/vanish into thin air", т.е. "исчезнуть/пропасть бесследно". Судя по всему, оба смысла в данном случае равноправны.
То, в вечности чего я был уверен, внезапно взяло и исчезло. Всё кончено, всё кончено, но милосердие уводит нас дальше. Как же ты можешь вести своего брата, когда сам не можешь сохранить себя самого? Тяжело удержаться, тяжело удержаться, эту часть ты должен сделать сам. Каждый раз, когда ты принимаешь решение, кто знает, что заложено в твоих намерениях? Идем по жизни, идем по жизни, но так ни к чему путному и не приходим. Я не понимаю, что ты хотел сказать, защищаясь. Если я скажу "Спокойной ночи, и храни, боже", я могу также признаться, что надеюсь увидеть, как, когда дневной свет засияет, я предстану пред свершившимся фактом. Когда придет время, я надеюсь, что я скажу, что настал тот миг, когда я должен удержать свою руку из милосердия. Я не собираюсь прогонять тебя, я никогда не думал оставлять тебя одного. Настал тот миг, когда я должен протянуть свою руку из милосердия. То, что я воспринимал как вечное, сейчас я вижу как всего лишь затянувшееся. За пределом стойкости, за пределом стойкости, за этой точкой ты не можешь выдержать. Я могу ошибаться... Ты все еще среди тех, кто жаждет навязывать. Но я верю в то, что кто-то сказал мне: когда нас прижимают к самому краю, к самому пределу, когда это заканчивается - это и есть милосердие. Потому я говорю "Спокойной ночи, и храни, боже, спи спокойно". Считая овец и закрывая свои глаза, я дрейфую прочь от дня длительностью в жизнь, я медленно взбираюсь на деревянный холм. Потому я говорю "Спокойной ночи, и храни, боже, спи спокойно". Я должен выйти наружу, и я, возможно, буду там какое-то время.
"It is Finished, it is The Mercy" ("Всё кончено, вот Милосердие") - последняя запись в бортовом журнале английского яхтсмена-одиночники Дональда Кроухорста (Donald Crowhurst), пропавшего со своей яхты в ходе регаты Golden Globe в 1969 году, крайне неудачно сложившейся для него. Отечественному зрителю эта история (в несколько переработанном виде) известна по фильму 1986 года студии Мосфильм "Гонка века".
Английский исследователь Антарктиды Лоуренс Оутс (Lawrence Oates), совершая трагическую экспедицию к Южному полюсу, однажды вышел из палатки навстречу верной смерти во время сильной снежной бури со словами "I am just going outside and may be some time" ("Я просто выйду наружу и, возможно, буду там какое-то время"). Оутс хотел дать шанс своим друзьям, испытывавшим недостаток еды и топлива. Поступок истинного джентельмена, снимаем шляпы... К сожалению, героический шаг Оутса не помог членам экспедиции.
"Up the wooden hill" (подниматься на деревянный холм) - английская идиома, означающая - подниматься по деревянной лестнице вверх в спальню (чтобы уснуть).
Я видел твое лицо на улице,
много раз, проходя по ней изо дня в день.
Мы никогда не общались,
но шапочное знакомство развивалось своим чередом.
Я никогда не придавил этому какого-либо значения,
полагал, что и дальше буду видеть тебя здесь.
Не замечая скрытых тайн,
мы не обращали внимания на тени прямо перед нами.
Не заплывай слишком далеко, Христа ради
не заходи в бар, Христа ради
не садись в машину...
Мое сердце замерло,
когда я случайно увидел заголовок, напоминающий о тебе.
И вот твое лицо на улице,
на плакате, умоляющем о любой зацепке...
Не оставляй своего хранителя,
не заплывай слишком далеко,
не заходи в бар,
не садись в машину...
Ты оставила своего хранителя, Христа ради,
ты захошла в бар, Христа ради,
ты села в машину, Христа ради...
Что же случилось?
Что было не так?
В один момент ты - здесь,
а в следующий - уж нет.
Ты заплыла слишком далеко, Христа ради,
ты зашла в бар, Христа ради,
ты села в машину, Христа ради...
А сейчас я вижу твое лицо на улице
как появление призрака, ты не вернешься домой.
Так много в жизни незавершенного -
почему-то в твоем исчезновении я вижу свое собственное.
Ты заплыла слишком далеко, ради безопасности,
ты оставила своего хранителя навсегда,
ты зашла в бар, ради Христа,
ты села в машину, ради Христа,
ты оставила своего хранителя навсегда,
ты оставила своего хранителя.
Что же случилось?
Что было не так?
В один момент ты была здесь,
и вот - уж нет,
пропала навсегда просто вот так,
и все будущее рассыпалось.
В своем Newsletter от января 2010 года Питер Хэммилл рассказывает о истории создания этой песни. 13 лет назад молодая девушка по имени Мелани Холл (Melanie Hall) исчезла в городе Бат, где живет автор песни. Питер Хэммилл порой видел эту девушку на улице, идя в студию Crescent. Последний раз Мелани видели в клубе Cadillac, расположенном в двух шагах от студии. Переживания автора по поводу исчезновения этой девушки спустя много лет Питер Хэммилл выразил в виде этой песни, вышедшей на альбоме Thin Air летом 2009 года. В октябре того же года история получила трагический конец. Медицинская экспертиза подтвердила, что останки, найденные вблизи шоссе в 30 милях от Бата, принадлежат Мелани Холл...
Отмой свои руки начисто, не позволяй никому видеть грязные делишки. Сохрани эти секреты навсегда запертыми от чужих взглядов, надежно скрытыми, пока твоя темная сторона все еще неистово беснует. Так много запасенного негодования, все эти вторичные последствия из таких давних времен, все это еще здесь, чтобы преследовать тебя. В сундуке, спрятанном на чердаке лежат одеяния для действий, от которых ты отказался, но не можешь отделаться. Есть ложная стена в фундаменте, куда ты запрятал историю, которую ты не отваживаешься демонстрировать. И когда молоток ударит гвоздь прямо по пальцу, после этого ты споткнешься о неисчезающую правду. Пытаясь вести себя самым благопристойным образом, продолжаешь играть белоснежно-бело, но ты всегда будешь здесь вязнуть, перемещаясь кругами; ошибки, которые ты повторяешь, формируют структуру, которая определяет твою жизнь. Ты не можешь измерить глубины, на которые ты вынужден был опуститься, или вред, который ты побочно причинил. Однако, твои собственные отпечатки ног - путь, на котором ты споткнулся. И тут меньше умысла, чем случайного стечения обстоятельств, ты устанавливаешь таймер, ты пускаешь ток, чтобы запалить жизнь, которую ты вел, того человека, которым ты стал. С приближением конца все оправдания пропадают. Истина в том, что вывод - это то, на чем ты споткнулся: за тобой лежат руины, из-за которых ты и споткнулся.
Эта композиция - инструментальное вступление к песне Ghosts of Planes, которая, вместе с последней песней альбома The Top of the World Club посвящена трагедии 11/9. Думаю, комментарии здесь излишни.
Воздух разрежен, воздух разрежен, Мы - в Клубе Верхушки Мира; как разрежен воздух, как разрежен воздух, Клуб Верхушки Мира не здесь. С изящной грацией они медленно ползут по городскому небу, полному движущихся теней, воздушная флотилия, призраки самолетов проплывают мимо. Их беременные фюзеляжи взрываются, опасность вышла за пределы; от последствий действий история не знает спасения. Вылет и прилет, сейчас все точки между ними сливаются. Вот билет в забвение. Путь вперед - под запретом. Воздух разрежен, воздух разрежен, Мы - в Клубе Верхушки Мира; как разрежен воздух, как разрежен воздух, Клуб Верхушки Мира больше не здесь.
Уж нет места личным просьбам,
нет смысла выставлять счет, хватит подсчитывать удары.
Я осматриваю комнату, которую мы покинем.
И, хотя ты здесь пока еще рядом со мной, я уже знаю, что
я ужасно скучаю по тебе.
Как же быстро мы движемся в будущее,
где мы пожинаем то, что посеяли.
Тень замораживает музыку, обрывает смех.
Обещай, что ты останешься навсегда, скажи, что никогда не уйдешь.
Я ужасно скучаю по тебе.
Я отвожу глаза, вглядываюсь в пространство,
угасает свет, закрыта дверь.
Не надо прощаться напоследок, если мы должны вот так расстаться.
Я ужасно скучаю по тебе.
Я чувствую себя так странно и тревожно, вырванным из жизни,
я тоскую по дому, хотя я и нахожусь в нем.
Ностальгируя по будущему, я ждал...
Мои дрожащие руки, комок в горле.
И, хотя я здесь пока еще рядом с тобой,
я ужасно скучаю по тебе.
И уже слишком поздно что-то менять;
волна разбивается, прилив движется,
жестокая судьба разлучает нас -
я ужасно скучаю по тебе.
Я отвожу глаза, вглядываюсь в пространство.
Угасает свет, закрыта дверь.
Не надо прощаться напоследок, если мы должны вот так расстаться.
Я ужасно скучаю по тебе, ужасно сильно.
Ничто не изменится,
если я скажу, как мне больно - я понимаю.
Не надо прощаться напоследок, если мы должны вот так расстаться.
Я ужасно скучаю по тебе,
я ужасно скучаю по тебе,
я ужасно скучаю по тебе.
Я помечаю праздники и выходные красными цифрами на странице; быстрая перемотка памяти, подготовка к уходу со сцены. Оболочки, которые я сбрасываю, так быстро становятся покровами, которые держат меня в безопасности и комфорте, но довольно скоро со мной будет покончено. И если, например, я провел бы свою жизнь, работая над чистотой и благочестием, я сейчас все равно выглядел бы так же паршиво. Моя история не имеет особого смысла, я не сворачивал с проторенной дорожки. Будущее нависает и давит, и все, что я познал кажется крошечным в схеме сущностей, подсчет начался - я сдерживаю вместе то, что могу, соединение стежков так и останется незавершенным. И если, например, я провел бы свою жизнь в поисках сверхъестественного здравого смысла, я сейчас все равно чувствовал бы себя одураченным. Я жду на последней нити, последней проверки правильности того, чем я был, или что я скрывал, всего, что я считал своим. Наши праздники и наши выходные сочтены, один за одним. Так быстро ускользают часы, и все, что мы оставляем незавершенным.
В английском языке слово 'undone' означает и 'незавершенное, несделанное', и 'погибшее, погубленное'. Не забывайте также, что "undone" это past perfect от "undo". (А ведь как порой хочется сделать Ctrl-Z в жизни!)
Произошло ли это лишь в моем воображении,
или же мы действительно однажды пришли к согласию, в полной гармонии,
что мы могли бы со временем встретиться для примирения,
для вычеркивания старых долгов
и для сведения старых счетов?
Однажды ты решил, что будешь жить вечно -
оказывается, в действительности
ты даже и не знал, что вообще родился.
Цикл за циклом мы ходили по очерченным, сходящимся на нет кругам,
отмеряли наши дни удовольствиями -
от каких же сокровищ мы отреклись.
Это произошло только в моем воображении,
я думал, что я уже освободился от того, что натворил раньше.
Я не готов к этому расследованию.
Я так испуган тем, что осталось про запас.
И будущее простиралось пред нами как праздник, мы четко видели всё до линии горизонта, чувствовали, что всё, что мы хотим - в пределах досягаемости, всё, что мы так страстно желали. И аромат воздуха, о, я мог почувствовать его... Закат и падение, закат и падение приближаются... И когда придет падение, оно жестко ударит тебя, когда укрепленные замки окажутся карточными домиками, и сладкая чаша изобилия разобьется на миллион осколков. Сейчас основа твоего мировоззрения срезана, и уровень твоей самооценки падает ниже пола, сейчас не осталось ничего из того, в устойчивости чего ты когда-то клялся, и пред чем ты преклонялся. Воздух разрежен, воздух разрежен, Мы - в Клубе Верхушки Мира; как разрежен воздух, как разрежен воздух, Клуб Верхушки Мира больше не здесь. Моя кожа - в мурашках, моя кожа - в мурашках, в какой же круг ада падаем мы, так страшно и тоскливо, так страшно и тоскливо, давление - выше атмосферы, открытый зев. Все звезды потухают, все звезды гаснут одна за другой. Миры, которыми, как мы думали, мы владеем, исчезли и умерли, исчезли, исчезли.