- Vulcan Meld / Вулканическая комбинация (Instrumental)
- Double Bass / Двойной бас (Instrumental)
- Slo Moves / Слайго движется (Instrumental)
- Architectural Hair / Архитектурные волосы (Instrumental)
- Spanner / Гаечный ключ (Instrumental)
- Crux / Крест (Instrumental)
- Manuelle / Мануэль (Instrumental)
- 'Eavy Mate / Тяжкий мат (Instrumental)
- Homage To Teo / Почитание Тео (Instrumental)
- The Price Of Admission / Плата за вход (Instrumental)
Every Bloody Emperor / Каждый кровавый император
Всем нам даёт силы одно и то же:
вера в человеческую натуру,
справедливость и равенство...
Всё, что у нас есть - вера, что ведёт нас.
Незначительно то изменение,
когда наше голосование
становится простой формальностью,
и наши повелители и хозяева низвергают нас
до ролей рабов и невольников
во имя новой империи.
Да, и каждый кровавый император требует,
чтобы свобода была его личным делом,
когда он вбивает свое всеобщее прикосновение
как экстренные параграфы.
К народам народы обращаются на языке канавы;
обменянные инсульты в прайм-тайм
на импульсы империи
простираются через экраны.
Истина повержена на колени;
ложь внедрена беспредельно,
и пока эти повторения не станут
официальной доктриной,
мы - предатели неверия.
С каким же бессилием мы горюем
о демократическом процессе,
пока наши славные лидеры
тайно договариваются накормить нас
последними остатками диктаторского презрения
во имя новой империи.
Да, и каждый кровавый император
тянет свои руки к юбке истории,
когда позирует для потомства,
стоя на свежевыкопанной грязи.
Да, и каждый кровавый император
с мерзкой ухмылкой на губах
говорит о своем способе выхода из положения
почти что попало, но ложь - внутри,
потому что каждый кровавый император
думает, что его право управлять - свято,
так что он будет изворачиваться и изворачиваться,
и изворачиваться до своего конца.
Незначительно то изменение,
когда один за одним наши голоса затихают,
и двойные стандарты пропаганды
сковывают весь наш праведный гнев.
Всем нам даёт силы одно и то же:
вера в человеческую натуру.
Но наша вера исчезает - с приближением к финишу,
мы - всего лишь рабы и невольники
в тот момент, когда империя рушится.
Nutter Alert / Сигнал опасности безумия
Быть может, это придёт в письме,
тьма падёт в телефонном звонке;
я ожидаю непредсказуемого,
прижав одно ухо к стене между зданиями.
Укол ли то совести?
Зуд ли то власяницы?
Определение ли это словаря
или срыв до края?
Это - сигнал опасности безумия.
Хотя это лицо хорошо знакомо,
что-то в нём вызывает презрение;
я никогда не спрашивал твоего мнения
и не напрашивался на неуклюжие комплименты.
О, но сюда является наш собственный бред,
все слова вытягивает бурным потоком,
вагон сходит с рельс,
когда рот начинает нести чушь.
Это - сигнал опасности безумия.
Я вижу, что мы увязли в проблеме,
от этого пылают огнём твои глаза;
это история бессмысленна,
совершенно обессилены, эта интрига.
И как же подконтрольна та логика,
что ты так усиленно используешь:
ты - автомобиль,
что терпит крушение в процессе сборки,
честно - это состязание в скорости.
Это - сигнал опасности безумия.
Abandon Ship! / Покинуть корабль!
О, 70-летние задержались на палубе,
пока команда скелетов приходила в движение.
Это было единственным лекарством, что держало их прямо.
Эх, дьявол нашел самую лучшую мелодию,
так что - бог знает, что будет дальше.
И сложно думать о чём-нибудь менее магичном,
чем старец, преследуемый тоской.
Около спасательной шлюпки - посадочная паника...
Они собираются за борт этого судна -
покинуть корабль!
О, гуманисты спускались вниз,
пока они пытались обсудить последнее движение;
тем временем это было единственным лекарством,
что способно было поддерживать их передвижение.
Так что дьявол держался последним:
мы ставили парус на шлюпе Джона Доу.
(в англоязычных странах John Doe - некая неизвестная,
абстрактная личность, аналог в русском языке -
Иван Иванов или Вася Пупкин)
И сложно думать о чём-нибудь, что основано на фактах,
сейчас мы обнаруживаем,
что находимся в тисках синдрома Альцгеймера;
так что при высадке - не будет имен, не будет и наказаний,
мы анонимны на этом судне -
покинуть корабль!
In Babelsberg / В Вавилонберге
Город раскинулся под моими ногами,
но он - не тот, где я был после того,
как выстукивал ритмы длиной в Kudamm.
(Ku-Damm - так называли в древности Берлин,
дословно - Дорога Коров)
Уличные легенды на туристической карте,
полустертый готический шрифт,
вне студии они репетируют
вслед за жаворонком.
Что ж, давай заблудимся во тьме.
Шагни еще раз, еще одно движение, еще шажок,
то, что не написано в манускриптах -
указание играть с изяществом,
и если я выйду из истории по дороге,
по которой смогу вернуться,
то я упаду сквозь трещины на обратном пути,
в любом случае:
другое время - совсем другое место.
Город раскинулся под моими ногами
от вершины башни Мерседеса,
и я могу видеть, что тьма приближается с каждым часом.
Но я не могу шагнуть еще раз, не могу заполнить,
не могу "вырезать" и "вставить" (cut and paste),
обанкротившийся процесс в памяти,
эта местность обречена превратиться в пустыню.
Нет, ничего не написано в исторических книгах,
что оставило бы мерзкий вкус;
так должен ли я начинать рассказывать историю,
поставишь ли ты меня на мое место?
Потому что всё здесь будет разрушено и сожжено,
когда я вернусь...
в любом случае:
другое время - совсем другое место.
Когда это сломается?
Я не знаю, где начать -
я взял билет на Ubahn (нем. - метро),
жетон на Flohmarkt (нем. - блошиный рынок)...
Я в затруднении среди каменной кладки Берлина.
Свет тускнеет,
стена истории наступает.
В Вавилонберге они охотятся
на другие Stimmung (нем. - мнения, настроения),
что предшествует войне.
Это было до,
это было до,
это был непохожий Берлин,
это был другой Берлин,
это было до в Берлине.
On the Beach / На пляже
Если бы у нас было всё время мира,
мы могли бы разговаривать, как раньше.
Мы могли бы раскинуть наши игральные карты,
если путь станет тяжелым,
но мы, несомненно, будем идти вперед всегда.
Прямо сейчас я хочу пойти к морю,
надеясь, что вы - всё также в шаге от меня.
Все шутки - в сторону, давайте сыграем это от души,
потому что даже Седой Сёрфер согласен:
волна, которой ты бросаешь вызов,
основана на глубочайшей сложности.
Так, давай же: взлетай над волной!
Даже Седой Сёрфер согласен.
Перевод С.В.Петрушанко hammillru@mail.ru