Это интервью взял Tom Ripley в октябре 2000 года для журнала Eden. Оригинал интвервью (на английском языке) находится здесь. Автор перевода на русский язык - Сергей Петрушанко (hammillru@mail.ru).

Питер Хэммилл любезно разрешил мне переводить на русский язык любые его интервью: "of course you have my permission to translate anything you can find of mine" - pH.

Перепечатка и использование данного перевода или же его отдельных частей возможны только в случае разрешения переводчика (hammillru@mail.ru).

Eden: На коробке The Box представлено множество записей ранее неизданных выступлений Van der Graaf Generator на концертах и на радио, в частности, присутствуют редчайшие фрагменты работ первой инкарнации группы. Считаете ли Вы, что этот период был недостаточно хорошо освещен в прошлом?

Peter: Мы хотели на этом альбоме выдержать баланс между хорошо известными всем песнями с одной стороны и не опубликованными ранее записями, отражающими историю развития группы в ретроспективе, с другой. До этой коробки наши выступления на радио не выпускались. Они прозвучали в приемниках и исчезли в никуда. Я был очень удивлен, когда узнал, что наши ранние выступления до сих пор хранятся в архивах BBC.

Эти моно-записи были сделаны в далеком 68-ом году, их качество на наш современный, избалованный цифровым звуком слух кажется просто ужасным, однако эти пробы появились еще до первого альбома и они - единственные, на которых играл Keith Ellis - первый басист группы. Это просто настоящие исторические артефакты! Качество звука на них - ниже всякой критики, ну а ваш вокалист был в то время очень-очень молодым парнем. Тем не менее, они - важнейший исторический документ.

Eden: Сколько же лет Вам было тогда?

Peter: Мне было восемнадцать, и я только что бросил учебу в университете.

Eden: Тексты, которые Вы писали тогда, позволяют предположить, что Вы были всерьез увлечены готической литературой.

Peter: Единственное, что я могу вспомнить - в то время я главным образом читал научную фантастику. Мой готический период был немного раньше. В то время я обнаружил, что есть большая разница между тем, что читаешь, и теми образами, которыми пользуешься, когда пишешь стихи. Это было бурное, кипящее время. Тогда же я понял, что есть что-то еще до того, как возникает желание написать песню.

Eden: Когда вы первый раз подписывали контракт со звукозаписывающей компанией Mercury Records (еще до того, как перешли на Charisma), думали ли вы, что у этой компании есть хоть какие-то идеи насчет того, во что превратится ваша группа?

Peter: Они даже не могли себе представить, что подписывают! Хотя такое положение дел было характерно для всей истории отношений нашей группы со звукозаписывающими компаниями. В то время музыкальным директором у них был Graham Bond, и, хотя он и был парень со странностями, однако хорошо знал, как музыкантам заработать на жизнь. Так что нам повезло, что мы столкнулись с ним.

Eden: Была ли та свобода, которой обладали вы в отношении поиска своего собственного образа и голоса, характерна для индустрии прогрессивной музыки конца 60-х - начала 70-х?

Peter: Да, то, что нас оставили в покое и дали время для поиска ответа на вопрос, что же мы представляем собой на самом деле, и для поиска своей аудитории - это просто удача! В современной музыкальной индустрии такое невозможно. Что же касается того времени - музыкальной индустрии в таком виде не существовало, мы лишь сотрудничали с компаниями.

Eden: Существует мнение, что английский прогрессивный рок создали ребята из привилегированных частных школ, которые учились петь в школьных хорах и были исполнителями с классическим образованием. Этот факт плюс то, что BBC-ная радиостанция классической музыки (Radio 3) проводила продуманную политику по популяризации прогрессива, заставляет предположить, что эти парни были кем-то бОльшим, чем простыми рокерами.

Peter: Даже больше, чем вы думаете! Мир 1968 года испытывал мощнейшее воздействие музыки композиторов-романтиков, классического авангарда, огромной вселенной джаза, а еще Хендрикс (Hendrix) и т.д. Эта была совершенно другая планета... Музыканты из даже очень популярных групп в финансовом плане были весьма слабо обеспеченными людьми. Большая удача, что у нас тогда были средства, чтобы начать и продолжить наше дело. Я не могу говорить так за все группы, но VdGG редко заглядывал дальше, чем конец следующей недели...

Eden: Знали ли вы, чем занимались в то же время ваши сверстники-современники, такие как Genesis и King Crimson?

Peter: Crimson мы слегка знали, Genesis - тоже, поскольку они записывались на той же фирме (Charisma), что и мы. Но, на мой взгляд, мы были очень далеки, поскольку были одержимы своей собственной работой, чтобы обращать внимание на то, что делают другие группы. Кроме того, в плане лирики я всегда пытался вкладывать в слова смысл, в отличие от обычного для того времени и жанра дела, когда бессмыслица воспринималась как нечто должное.

Eden: Да и были ли вы вообще прогрессивной группой? У вас больше общего с Roxy Music и John Cale, чем с такими группами, как Gentle Giant и Yes!

Peter: Даже если мы оставим в стороне мои тексты, это действительно так. Если же обратить внимание на участников VdGG, то можно понять, что мы были очень не похожи на типичные группы прогрессива. Но, без сомнения, мы обладали некоторыми типичными для того сложного времени чертами и знаковыми характеристиками.

Eden: Во время, когда герои с гитарами были хозяевами, находясь в центре внимания публики, вы обходились без музыканта-гитариста. Был ли этот отказ продуманной политикой, желанием поставить себя вне мейнстрима рок-музыки?

Peter: Нам везло с составом на каждой из стадий эволюции группы, но еще в ранний период мы установили, что территория солирования должна принадлежать духовым и органу. Что же касается материала, который мы создавали, вначале в него очень сложно было вставить партию электрогитары, а потом, когда Hugh Banton стал использовать басс-педаль, мы, кроме органиста, получили тем самым еще и басс-гитариста.

Центральная идея создания музыки - понять, что ты знаешь и можешь, а потом сделать над собой усилие для того, чтобы пойти дальше и научиться чему-то новому. В этом смысле период моего увлечения гитарой длился с 71 до 75/76 годов, это было время между двумя фазами VdGG. Я чувствовал, что игра на гитаре может обогатить новыми цветами и мою сольную карьеру, и музыку группы. Результат налицо...

Eden: Существует ли опасность того, что музыканты, играющие такую сложную музыку в поп-контексте, станут смотреть на самих себя слишком серьезно?

Peter: Хотя наша музыка касалась очень серьезных вещей, мы всегда стремились, чтобы она была серьезной и интересной одновременно. Мы пытались использовать свой интеллект при создании музыки, но в возрасте 19 - 27 (или 28) лет, пока существовала группа, мы вовсе не были интеллектуальными гигантами. Мы получали большое и порой пугающее удовольствие, создавая музыку, а не занимаясь серьезными академическими изысканиями. Конечно, я не могу говорить за другие группы, но мне представляется сомнительным, что даже малая часть той музыки имела хоть какие-то серьезные обоснования и далеко идущие цели.

Eden: Порой ваша группа создавал на сцене довольно таки сильный шум. Конечно же, не в духе группы John Coltrane с Pharoah Saunders & Rashied Ali, когда все начинают очень громко играть, так что со стороны кажется, что это - полный хаос.

Peter: Для Guy Evans и David Jackson, которые пришли из джазовых традиций, такие выступления были вполне в духе Roland Kirk и Coltrane. Hugh Banton испытал на себе воздействие обоих ветвей классической музыки, а я был близок к поп-року, битовым группами и к блюзменам. Мы были энтузиастами своих увлечений и пытались заинтересовать других членов группы. У нас получился довольно естественный сплав разных, зачастую несовместимых стилей. Ключевым моментом было то, что мы хорошо понимали и чувствовали то, что играют остальные.

Eden: Концертный материал Rimini был взят с бутлега Worldly Men & Strangers, это так? В начале 70-х годов выпуск двойного-тройного концертного альбома давал определенных статус для группы. Почему же первая инкарнация VdGG не была задокументизирована официальным концертным альбомом?

Peter: Ну, в то время записывать живые концерты было довольно дорого. Мы всегда предпочитали тратить деньги, записываясь в студиях. Кроме того, мы были весьма непредсказуемой группой! Из пяти наших выступлений два могли быть более-менее, два - представлять собой какофонию звуков, и пятое - странное грандиозное сочетание грохота и кошмара. Был большой шанс записать один из таких плохих концертов. Люди обычно были настолько ошеломлены нашими концертами, что потом клялись, что никогда не будут больше иметь с нами никакого дела! Без чего-то экстремального невозможно добиться экстремальной реакции.

Eden: Италия всегда была для вас ключевой территорией. Итальянская публика и местная полиция известны своим непостоянством... Существует ли некая связь между популярностью, которой вы пользовались там, и какофонией и кошмаром, о котором Вы говорили?

Peter: Я думаю, дело тут в том, что у итальянской публики вначале возникала мощная эмоциональная реакция на музыку, которую мы исполняли на сцене, и только потом - на значение слов наших песен. В то же время у меня было ощущение, что в Британии и особенно в Штатах публика считала мои тексты слишком сложными для понимания, и это мешало ей воспринять эмоциональное содержание музыки. Пластинка-бутлег способна сохранить реальную атмосферу, мощь и энергию концерта гораздо лучше, чем любая запланированная запись концертного альбома для официального издания.

Eden: Помните ли Вы такие мощные концерты?

Peter: Если бы я помнил все концерты VdGG, мне пришлось бы обратиться к психиатру! Зачастую нам приходилось давать по паре двухчасовых концертов в день! На это были серьезные финансовые причины. Мы играли концерт днем, потом возвращались в отель, чтобы поспать пару часов, просыпались, выпивали по двойному экспрессо, порцию граппы, собирались с силами и отправлялись на новое выступление. И нам вполне нравилась такая жизнь! На середине третьего десятка лет жизни мы жили для того, чтобы играть; музыка были для нас чем-то, имевшим смысл. Мы не уставали от такой жизни; взгляните на список наших концертов в буклете к The Box, современные группы не совершают таких напряженных турне. Мы гастролировали неделю, возвращались домой, сразу же отправлялись на пару дней в музыкальную студию, а оттуда - опять ехали на гастроли! Безжалостное расписание.

Eden: Был ли первый распад VdGG обусловлен экономическими проблемами?

Peter: Нет, это не так. Мы не могли продолжить нашу работу в конце 71-го - начале 72-го, потому что мы все постепенно становились сумасшедшими. Были не в своем уме. У нас было желание продолжить, но вся наша планета сходила с ума, мы тоже сходили с ума; мы понимали, что не сможем создавать хорошую музыку. После двухнедельного обсуждения мы пришли к выводу, что надо остановиться. Никто из нас не был уверен, что стоит рискнуть и продолжить нашу работу. Лучше было остановиться, поскольку мы не хотели заниматься подделками под настоящую работу.

Eden: А почему же вы вновь собрались в 1975-ом?

Peter: Мы провели достаточно много времени вдали друг от друга, у нас были возможности разобраться со своими финансовыми делами. Мы хотели начать с того, чем закончили в прошлый раз и сделать нечто новое в музыкальном плане.

Eden: Чувствовали ли вы, что приходит эра Панк-рока?

Peter: Мы были чем-то вроде бит-руппы, так что, когда он появился, это никак не могло угрожать нам. Мы не следили за музыкальной сценой Британии несколько месяцев, поскольку были вне нее, работая в зарубежных студиях. Когда же пришел панк-рок, мы с радостью приветствовали его.

Eden: Появление панка представляло собой опасность для ряда музыкантов. Многие воспринимали панк как огромную культурную угрозу для настоящей музыки. Хотя вы и не принадлежали к классическому прогрессивному року, что вы об этом думали?

Peter: Hugh имел неплохое музыкальное образование, хорошо играл и на органе, и на басс-педале, но он не учился ни в каком музыкальном колледже. David играл в National Youth Jazz Orchestra, Guys тоже пришел из джаза. Насколько я помню (хотя не могу в этом поклясться), его отец в свое время руководил биг-бэндом. А у меня была бит-группа, играющая простые трех-аккордовые песенки.

Eden: Вы поддерживали прямоту и ярость панка, так не были ли вы самым лучшим, что было в этом стиле? Johnny Rotten из Sex Pistols был настоящим фэном Ваших сольных записей...

Peter: Для нас прямота и непосредственность были одними из важнейших характеристик. Именно из-за них люди толпами уходили с концертов! Мы не хотели играть в игрушки с избалованными детьми и не собирались нести в массы поделки, порожденные нашим строгим классическим образованием!

Так же как и King Crimson, мы были очень близки к джазу, хотя, быть может, это и выглядело немного курьезно для такой группы, как VdGG. Если же говорить об основах нашего музыкального образования, то все мы слушали соул и рокабилли. Basic Stax и Tamla Motown. Что касается моего увлечения поп-роком, то это - The Kinks, The Who и The Animals. Чтобы слушать все это, вовсе не надо никакого музыкального образования...