Данное интервью взял у Питера Хэммилла бельгийский журналист Дэйв Бейрд (Dave Baird). Опубликовано на сайте DPRP (Dutch Progressive Rock Page) в начале 2010 года. Автор перевода на русский язык - Микаэл Абазян (mikayelabazyan@yahoo.com).

Перепечатка и использование перевода этого интервью или же его отдельных частей возможны только в случае разрешения автора, переводчика и сайтов Dutch Progressive Rock Page и Русской страницы Питера Хэммилла и Van der Graaf Generator.

Микаэл Абазян

Прогрессивный рок как жанр существует вот уже 40-45 лет, и Питер Хэммилл является одним из маленькой группы тех музыкантов, которые пребывают активными на протяжении всей истории этой музыки, выступая как в составе одной из наиболее влиятельных групп Van der Graaf Generator, так и работая над сольными записями. В течение всего этого времени он остается верным себе и своим почитателям, никогда не выходя в тираж по коммерческим соображениям, он выдерживает глубину своих композиций, не идя на компромисс. Его голос является одним из самых характерных и ярких в любом жанре, а его поэзия настолько полна, насколько этого только можно пожелать. Когда он объявил о скором начале своего турне по Европе, я бесстыдно послал на его электронный адрес письмо с просьбой организовать интервью, на которое я ожидал получить вежливое "нет", но, к моему удивлению, он принял это предложение. И вот, мы уже сидим и болтаем в Spirit 66, что в Вервье.

ДЭЙВ: Турне, в которое ты сейчас отправился, оно довольно-таки большое по сравнению с теми, что проходили в последние годы.

ПИТЕР: Да, так оно и есть, три недели - это довольно долгий срок, и, по правде говоря, граничащий с тем пределом, который я в состоянии выдержать за один раз.

ДЭЙВ: И как же так получилось?

ПИТЕР: Вообще-то, это не моя ошибка. Я просил своего агента об организации гастролей максимум на две недели, но он ответил мне тремя.

ДЭЙВ: Да, но даже две недели - это много, потому как даты твоих концертов были единичны. Пару лет назад мы видели тебя в составе VdGG, а перед этим, кажется, ты играл на фестивале в Доуре, а до этого ближайший концерт был в Тильбурге в 2001 году.

ПИТЕР: Даааа, и что я делал все эти годы? Пару раз я побывал в Штатах, два-три тура, но я давно не совершал сольного, настоящего сольного турне по Европе, я думаю в этом все и дело.

ДЭЙВ: В самом деле. Стюарта не будет на этот раз? (Стюарт Гордон, Stuart Gordon, скрипач, сопровождал ПХ в концертных выступлениях на протяжении многих лет - прим. Пер.)

ПИТЕР: Стюарта не будет, нет, и пусть это не будет темой для каких-то будущих разговоров, здесь не надо читать между строк; я действительно надеюсь еще поработать со Стюартом живьем, в студии, или как там еще. Но в данный момент я нахожусь в том странном положении, когда веду две полу-карьеры: с VdGG и сольно. В частности, сейчас, когда мой опыт работы в группе, несомненно, удачно состоялся, и потому что прошло очень много времени с тех пор, как я гастролировал с сольными концертами, и еще, потому что я совершил пару турне по Штатам и Японии, начало появляться ощущение какой-то несправедливости в том, что я не навещал эти земли. Если подходить с точки зрения "так нет же ничего нового" (в смысле нового альбома), то такой подход у меня никогда не был частью плана, насколько такой план вообще существует... просто приходит время для того, чтобы сделать что-то, и т. п.

ДЭЙВ: Думаю, в былые годы с VdGG ваши гастроли организовывались с целью поддержать выход очередного нового альбома.

ПИТЕР: Да, но мы делали новые альбомы каждые десять минут; кажется, мы даже смогли сделать аж четыре за один год.

ДЭЙВ: Вы были очень продуктивны, да и в сольной карьере тоже, выпуская в среднем по одному альбому в год вплоть до, рискну сказать, 2003 года, но с тех пор вышло всего два альбома - Singularity и Thin Air. (сольные альбомы ПХ, вышедшие в свет в 2006 и 2009 - прим. Пер.).

ПИТЕР: Да, но в этот же период появилось еще два альбома VdGG.

ДЭЙВ: Так вот, является ли именно это причиной?

ПИТЕР: Да, но хочу сказать, что дело не в том, что для сольной работы нет такого мощного стимула, просто необходимо время для того, чтобы написать материал. Не я один пишу музыку в VdGG, но я - основной ее сочинитель, так что именно мне приходится предлагать материал, из которого получится альбом, независимо от того, будет это VdGG или соло.

ДЭЙВ: Понятно, значит, нет никакой связи с тем "медицинским" эпизодом? (инфаркт, произошедший у ПХ в полдень 7 декабря 2003 года - прим. Пер)

ПИТЕР: Нет, нет, нисколько. Это происходило практически параллельно с VdGG, и, если честно, этих двух забот вполне хватало для старика.

ДЭЙВ: Считаешь ли ты, что в настоящее время, имея в распоряжении современные технологии, процесс записи стал легче, чем он был раньше?

ПИТЕР (долго хмыкая и ахая): В каком-то смысле - да, но сейчас стало очень легко откладывать с решениями. В те дни ты делал дубль, который должен был стать "тем самым" дублем; может, только одна дорожка была доступна для соло, или для записи другого музыканта - и все. Aerosol Grey Machine, (альбом VdGG 1969 года - прим. Пер.) который задумывался как сольный альбом, а впоследствии стал VdGG, был записан и сведен за 12 часов, тогда как сейчас VdGG стали быстрее в плане записи, но медленнее с точки зрения наложений и сведения. Я думаю, что это происходит потому, что мы, в общем-то, считаем себя группой концертного типа, отсюда и скорость, но сольные записи требуют в среднем месяца четыре. Очень многое зависит от тех или иных решений, есть множество путей исполнения вещей, и значительная часть этого процесса принятия решений в последние годы все больше заключается в том, сколько чего я могу исключить, а не включить, поэтому в соло записях я, как минимум, заинтересован скорее в "исключительстве", чем во "включительстве".

ДЭЙВ: Усложняет ли дело возможность быть в состоянии в любой момент сделать "еще один дубль" в надежде, что следующий будет лучше?

ПИТЕР: Если, допустим, я играю сольную партию, что я делаю не так часто, то я склоняюсь к записи четырех-пяти дублей за один раз, прежде чем прослушать то, что получилось, потому как то, к чему я стремлюсь в течение вот уже почти полных сорока лет, это, хоть это и звучит немного неправильно, извлечение исполнения из процесса записи. Дело не в том, что я не желаю запечатлеть исполнение на пленке или каком-либо ином носителе, но, в частности, если ты находишься в студии с другими людьми, они будут знать, чего от тебя ожидать, когда ты собираешься сделать дубль; они знают твой образ мышления, знают, каким был предыдущий дубль, знают, что ты хочешь сделать, знают, чего ты не хочешь сделать, и так далее. Таким образом, потенциально тут присутствует элемент "твоего исполнения для них", и этот аспект человеческого исполнения есть именно то, что не передается на каком бы то ни было носителе, оно остается там, человеческое и личное, среди людей. В действительности, то же самое происходит, когда ты остаешься в комнате наедине с самим собой, и у тебя есть мнение, что последний дубль был лучше, а может и хуже, или же ты чувствуешь, как у тебя раскалывается голова или еще что-нибудь, и тогда я пытаюсь оставить это все и иметь дело с тем, что уже есть.

Так что на самом деле это не мой случай, хотя ты прав в том смысле, что я могу сделать эти четыре или пять дублей и сказать "Да, они получились" и как-нибудь сбить их друг с другом, но потом я могу подумать, что, может быть, лучше сделать еще четыре-пять новых дублей и в результате получить что-то совершенно иное.

ДЭЙВ: Ты говорил об энергии, распределенной между людьми, присутствующими в помещении в процессе записи. Для нас это скрыто, но когда ты на сцене, то ты вкладываешь в исполнение колоссальный заряд энергии. Я надеюсь, что это все происходит неподдельно, иначе ты просто превосходно имитируешь все это!

ПИТЕР: Ну, если я буду имитировать, то я сам себя буду здорово надувать...

ДЭЙВ: То есть ты уже более не юнец-сорванец как раньше, достало?

ПИТЕР: Сам выход на сцену очень заряжает, и, очевидно, что частью процесса выхода на сцену является приведение сознания и тела в то состояние, когда ты готов к этому. Я чувствую себя счастливым и имеющим привилегию в том, что могу делать это в обеих составляющих своей карьеры. В действительности, труднее приходится, вероятно, во время сольного выступления, потому как в этом случае есть только я все 100% времени, не имея возможности отступить. Также существует элемент повторяемости песен, но он не так значим. На данный момент я отыграл... о, кажется это уже десятый концерт в рамках нынешнего турне, и я отыграл до 68 разных песен. Настает момент, когда я, вероятно, буду повторяться. Наверное, я достиг критической массы...

ДЭЙВ: По мне, так все в порядке, ведь я не был ни на одном из предыдущих концертов.

ПИТЕР: Вообще-то, есть и такой аспект. С одной стороны, я должен идти вперед и делать все четко, но я также должен знать, что есть пара, которая была на всех концертах, и которая может представить всю картину в целом, ну или одну из версий полной картины. Однако большинство людей, вероятно, соберутся посетить только один концерт, поэтому надо сбалансировать программу с учетом стилей, возрастов, содержания, и т. п. Но, в принципе, будучи, к счастью, в состоянии делать это, что, частично, исходит от того факта, что я не в том состоянии, когда я должен играть определенный набор песен - а не то они уйдут очень недовольными - это можно осуществлять, и это само по себе очень освежает весь процесс. Конечно же, все это применимо и к VdGG, мы и там делаем смену мелодий, и вот уже очевидно (на данный момент с точки зрения последнего турне по Штатам), что мы достигли соотношения 50/50 между старыми композициями и новыми.

ДЭЙВ: Когда вы в последний раз играли в Бельгии, вы исполнили две песни с тогда еще не вышедшего в свет Trisector-а.

ПИТЕР: Да, мы играли первые две песни, но с тех пор альбом уже успел сформироваться, и теперь уже (скорее так и будет дальше), как, например, прошлым летом, материал с него является постоянным в списке исполняемых песен. Должен признать, что я сам в действительности не чувствую, что "это - старая песня", как в группе, так и в сольной практике. Скорее, я вижу эти песни как "песни, избранные для сегодняшнего вечера". Другой важный смыл во всем этом заключается в том, что после всех этих сольных выступлений, плюс еще после майского турне по Британии, следующим на повестке дня является начало создания новых записей VdGG. И я, и группа, мы все думаем об этом. Все это очень захватывающе, и мы очень хотим делать это.

ДЭЙВ: Все еще как трио?

ПИТЕР: Да, все еще как трио, и, на данный момент, исходя из ситуации, что мы так и задумывали - быть трио; вопрос, я думаю, скорее, мог прозвучать так: хотим ли мы пригласить других музыкантов на запись или нет? С записью Trisector-а и с сопряженным турне было ясно, что это было чем-то, что мы просто обязаны были делать втроем, чтобы, скажем так, быть "естественными". Теперь же все перешло за границы сцены, и эта группа действительно стала очень, очень интересной, создающей очень необычную музыку. Поэтому нам хочется еще пересмотреть все свои возможности, и, я полагаю, что на следующем альбоме будем только мы втроем, хотя нет таких принципиальных заявлений типа "с нами никто и никогда не будет играть", на данный момент нам очень интересно работать втроем.

ДЭЙВ: Интересно было видеть вас, когда вы играли: три таких мужика, и какую же энергию выдаете!

ПИТЕР: Да, мы друг друга заводим...

ДЭЙВ: Когда ты оглядываешься на свое творчество, анализируешь его, можешь ли ты сказать, что какие-то определенные его периоды у тебя - любимые, и наоборот, есть ли альбомы или песни, которые бы ты с удовольствием никогда не сыграл?

ПИТЕР: О, нет, нет, нет. Очевидно, что есть определенный набор песен, которые не исполняются живьем по тем или иным причинам, но среди них действительно очень мало, которые я не играю именно по такой причине. Что-то я бы не хотел пересматривать, может быть потому, что они уже доведены до предела в том или ином смысле, но нет, я не отвергаю ничего, потому что я всегда старался делать все как можно лучше.

ДЭЙВ: Когда ты пишешь, что приходит раньше: слова или мелодия?

ПИТЕР: Обычно это мелодии, хотя иногда все происходит наоборот, тут нет абсолютов. Иногда, как это происходило с парой песен с Thin Air, и мелодия, и тексты были где-то рядом в течение шести или семи лет, пока не наставал момент, когда я чувствовал "Все, это сейчас воплотилось и стало песней". Для меня в этом и заключается процесс создания, а не в том, чтобы сесть и сочинить об "этом", в "таком-то" стиле. В основном, я все еще нахожу песни, и обычно это какая-то фраза, пришедшая на ум, или же еще все просто получается в процессе импровизации, почти буквально оказывается в моих руках, что-то начинает намечаться во время импровизации, и я говорю "О, вот это уже что-то". Ну, а потом начинается обтесывание камней.

ДЭЙВ: Я спрашиваю потому, что твоя лирика всегда оказывается довольно глубокой.

ПИТЕР: Ну, я стараюсь придать всему этому смысл...

ДЭЙВ: Твои песни обычно такие поэтичные, и большинство из них, скажем так, печальные...

ПИТЕР: Они мрачные, так оно и есть, по сравнению со многими другими, но я всегда был убежден в том, что, если на эти аспекты жизни не обращать внимания, то от них все равно не избавиться.

ДЭЙВ: Т. е. не факт, что ты - печальная личность?

ПИТЕР: Нет, конечно же, нет.

ДЭЙВ: Так откуда тогда все это берется?

ПИТЕР: В основном идея заключается в том, что неосознанное проживание жизни обессмысливает ее. Если же вы хотите осмыслить жизнь, тогда то, о чем стоит поразмышлять, находится на темной стороне.

ДЭЙВ: Если я попытаюсь сосчитать веселые песни из написанных тобой, мне кажется, что я смогу пересчитать их на пальцах одной руки: наверное, это My Favourite (песня выпущена на альбоме pH7 в 1979 году - прим. Пер.) Sleep, (имеется в виду песня Sleep Now с альбома "...And Close As This" 1986 года - прим. Пер.) красивая такая...

ПИТЕР: Кстати, Sleep на самом деле одна из более горьковато-сладких песен, чем некоторые другие... Вообще, если о чем я и хотел написать, так это об уходящем времени и изменчивой природе вещей.

ДЭЙВ: Ничто не постоянно.

ПИТЕР: Абсолютно! Ничто не постоянно, и, очевидно, одной из составляющих стимулов человеческого счастья является попытка людей схватить что-то, надеясь оставаться неизменными все время.

ДЭЙВ: Что, конечно же, приводит к несчастности.

ПИТЕР: Именно. Надо идти вперед, пребывать в каждый момент, но не цепляться за него. И именно поэтому я ничего не отвергаю, и у меня нет никакого "любимого" периода из прошлого.

ДЭЙВ: Верно, полагаю слово "печальный" было не совсем правильным, скорее "потерянный" или "беспокойный".

ПИТЕР: Да, "потерянный" и "меняющийся".

ДЭЙВ: Когда ты пишешь песню, пишешь ли ты ее для слушателя или же ты сочиняешь для себя?

ПИТЕР: По правде, я пишу их для самих песен. Я не пытаюсь читать проповеди, или настраивать слушателя на что-то. Я сам для себя пытаюсь раскрыть песню. Не думаю, что песня должны быть догматична и дидактична, и быть определенно "вот об этом". Я хочу, чтобы песня оставалась открытой, и для достижения этого я должен получше ее познать, понять, что она говорит мне. Я надеюсь, что, если этот фактор будет присутствовать, то и для аудитории будет возможным обрести тот же опыт, хотя не обязательно, что их мысли будут такими же, как и мои.

ДЭЙВ: Однажды ты написал пару книг...

ПИТЕР: Да, очень давно. Это были сборники лирики, стихов и рассказов.

ДЭЙВ: Думал ли ты о том, чтобы переиздать их или, может быть, писать еще?

ПИТЕР: Знаешь - нет. В принципе, когда я начинал эту деятельность, никто в действительности не держался в музыке более чем 5 или 10 лет, кроме блюзменов, естественно, так что если бы у меня было какое-то представление о себе в то время, то это был бы писатель-романист. Но, имея опыт в написании рассказов, я почувствовал, что несказанно больше предпочтения я отдаю написанию музыки, она намного быстрее дает удовлетворяющую отдачу. Конечно, это все имеет тенденцию происходить, когда находишься один в комнате, но ты чувствуешь удовольствие от музыки, приходящее сразу, а не после четвертой или пятой попытки переписать текст на бумаге, после которой ты, наконец, знаешь все, что происходит. Короче говоря - нет.

ДЭЙВ: Хорошо, но ты ведь любишь искусство слова, не так ли?

ПИТЕР: Да, да, хочу сказать, что я не знаю, может, если бы я, скажем, оглох, или меня сразил бы артрит, так, чтобы я не мог ни играть, ни слышать, тогда это и могло бы стать отдушиной для моего вдохновения. Но, пока я в состоянии делать именно это, я предпочитаю делать это.

ДЭЙВ: Ну, тогда ты счастливчик!

ПИТЕР: Ну, я бы так не углублялся...

ДЭЙВ: Да, конечно, но ты ведь не обязан делать это, ты же ведь не делаешь это ради пропитания?

ПИТЕР: Нет, конечно же, абсолютно нет, хотя я счастливчик в том смысле, что мое дело действительно в состоянии прокормить. В свою очередь, это означает, что должно быть определенное осознание честности в отношении этого вопроса, потому что я удостоен такой чести, и в состоянии делать более или менее то, что я хочу, да еще и зарабатывать этим на жизнь.

ДЭЙВ: Обнаружил ли ты, что с появлением Интернета тебе пришлось полностью поменять модель свей работы?

ПИТЕР: Не полностью, потому как почтовый заказ работает уже многие годы, и, хотя он смещен в "сетевую" сторону, это та же самая модель. Я не выкладываю на сайте файлы для скачивания, хотя это делают другие полу-официальные магазины, такие как Burning Shed и другие хорошо известные сайты. Я замечаю, что у всех исполнителей компакт-диски уже не продаются так хорошо, но такова жизнь, и мы устремляемся в тот чудесный мир, в котором все музыканты должны будут выживать на абсолютном ничто, воздух действительно тонкий (отсылка к альбому Thin Air, 2009 - прим. Пер.), и все будут зарабатывать большие деньги, выступая с гастролями (смеется).

ДЭЙВ: Мне кажется, некоторые крупные группы так и поступают.

ПИТЕР: Да, так и есть, но крупные группы могут делать это, они зарабатывают, гастролируя и продавая специализированные товары, и т. п., и, конечно, Madonna или Coldplay будут делать деньги таким образом, но я просто уверен, что эта схема не сработает в случае с маленькой группой, пытающейся играть в своей родной провинции, не говоря уже о столице.

ДЭЙВ: Для меня не кажется удивительным, что, хотя культура пиратства не начинает меняться, люди уже начинают платить за закачки, например с iTunes.

ПИТЕР: Да, возможно. Я думаю, мы живем в интересное время. Плюсом явилось, например, то, что закрыли российские MP3-сайты, хотя они все еще продолжают появляться. Вот это уж действительно темная сторона...

ДЭЙВ: Нет защиты авторского права в России, поэтому мы просто их продаем...

ПИТЕР: На самом деле, все было сделано более ухищренно: "в России нет копирайта на это, поэтому мы создадим соответствующее общество, и посему будем говорить, что делаем отчисления в это общество", дальше которого эти деньги уже не пойдут. Это был сайт allofmp3.com, и вот тогда мы сказали себе: "почему мы об этом не думали?". Да, потому что мы не могли так подумать, а в России - смогли.

ДЭЙВ: Вот что я считаю отличным так это Youtube, горе и чудо одновременно. Там выложено немало съемок с твоим участием, некоторые из них более официальные, чем другие. Много снято на камеры мобильных телефонов, есть материалы с другими исполнителями. Там выложена, например, прекрасная версия This Side of the Looking Glass, исполненная тобой вместе с оркестром, взятая, по-моему, с трансляции с германского телевидения, но ее нет официально на DVD.

ПИТЕР: Теперь кое-что уже есть: "Passionskirche" уже выпущен, существовавший ранее только на видеокассетах VHS. Это концерт в Passionskirche а Берлине (1992 год - прим. Пер.), и вышел он около месяца назад на фирме Voiceprint.

ДЭЙВ: Ага, это объясняет, почему я не был в курсе.

ПИТЕР: Да, и еще Voiceprint выпустил концерт VdGG в Paradiso. (концерт 2007 года - прим. Пер.)

ДЭЙВ: Я думаю, что для выпуска видео рынок вполне благоприятствует, и если бы ты захотел выпустить на видео такой концерт, как, например, тот, который пройдет сегодня, то для него вполне найдется аудитория.

ПИТЕР: Да, но медленно, не торопясь, и потом у меня останется только проблема выбора песен, которые должны будут там появиться; мне надо бы выпустить специальную подборку.

ДЭЙВ: ОК, Питер. В заключение у меня есть несколько вопросов от слушателей.

ПИТЕР: Конечно!

ДЭЙВ: Игнасио Вассалло из Чили спрашивает - и это, боюсь, немного мрачный вопрос, но - "если бы вы умерли в 2003, и встретились с Богом, чувствовали бы вы свою вину за The Lie?" (песня выпущена на альбоме The Silent Corner and the Empty Stage в 1974 году - прим. Пер.)

ПИТЕР: Ну, думаю я могу ответить, сказав, что, находясь в клинике, я не отрекался от своих позиций, я вдруг не почувствовал "О, Боже, наверное есть Бог...". В любом случае, The Lie не является анти-религиозной песней как таковой; Comfortable (песня выпущена на альбоме Patience в 1983 году - прим. Пер.) - это вот анти-религиозная, но в отношении людей и догм. А The Lie, она о замешательстве, которое некоторые во всем этом ощущают. Так что опять, коротко говоря, ответ - нет.

ДЭЙВ: Лео Корпердраат, коллега по DPRP, спрашивает, слышали лы вы что-либо из творчества Discipline или Matthew Parmentier?

ПИТЕР: Вообще-то да, несколько раз наши концерты пересекались с Matthew как соло, так и в составе Discipline. Кажется, Discipline играли на моем первом NearFest-е, но я также встречался и с Matthew несколько раз.

ДЭЙВ: В их музыке чувствуется сильное влияние VdGG, и поэтому Джерри Ван Кутен спрашивает, что вы думаете о вашем влиянии на других прог-исполнителей.

ПИТЕР: Нет, извини, туда я не лезу.

ДЭЙВ: ОК, получилось быстро. И наконец, у меня было много посланий от людей, просящих лично поблагодарить тебя за все эти годы чудесной музыки.

ПИТЕР: Мне очень приятно, и, если честно, это счастье, честь и привилегия, и мне очень повезло, что я все еще занимаюсь этим.

ДЭЙВ: Спасибо, Питер, удачного тебе выступления сегодня вечером.