Джеймс Кирпатрик. Он не вполне уравновешен. Он любит кошек, но не
любит собак. Он любит непрожаренный бифштекс с яичницей, с кровяными
подтеками на желтках. Он любит боль, когда причиняет ее другим, но не любит,
когда боль причиняют ему. Ему семнадцать и он работает учеником продавца у
Хепвортов (в ателье). Что именно он продает, почти так же несущественно для
нашей истории, как и вся вышеприведенная информация.
Джеймс Кирпатрик методичен, но нетерпелив. Он глуп, но за словом в
карман не полезет. С течением времени он станет хорошим продавцом. С
течением времени он женится на Диане Харгроу и превратит ее из честной
официантки в местном баре в нечестную и, временами, избитую до синяков
домохозяйку, которая будет изменять ему, таким скотским образом, что это
трудно даже назвать изменой, с молочником, с угольщиком, с мусорщиком и с
худшим другом Джеймса, который, в то самое время, когда разворачиваются
события нашей истории, сидит в Борстоле, после того, как попытался убить
свою крестную мать ведерком для угля. У Джеймса и Дианы будет двое детей,
Ольга и Стив. Они будут жить самой обыкновенной жизнью, и Джеймс с
течением времени умрет самой обыкновенной смертью, точная причина
которой так же несущественна для нашей истории, как и все подробности,
касающиеся его вдовы и детей. Влияние Джеймса на вселенский порядок
сосредоточено только в одном промежутке времени, и именно этот промежуток
времени мы сейчас и рассмотрим.
В возрасте семнадцати лет Джеймс до
безумия любит собирать модели.
Ему не интересно смотреть "Золотой Выстрел" воскресным утром вместе с
матерью, отцом и его тремя сестрами Джейн, Джуди и Джозефиной. Джеймс
остается в своей маленькой комнатке, с потолка которой гирляндами свисают
пластмассовые памятники внезапным смертям - его игрушечные аэропланы.
В этот воскресный день, точная дата
которого, как мы это увидим далее,
несущественна, Джеймс собирает Фоккер Триплан. Он уже покрасил все детали,
методично и дотошно, в то время пока остальные члены его семьи смотрели, как
"Объединенный Манчестер" выигрывает Большой Матч у "Ноттингемского Леса".
Его отец болеет за "Ноттингемский Лес", хотя они не живут в Ноттингеме. Его
мать болеет за "Объединенный Манчестер", хотя они не живут в Манчестере.
Его сестры болеют за "Арсенал", который выиграл у "Объединенного
Манчестера" Матч Дня на прошлой неделе. В комнате Джеймса тихо, но внизу
вот-вот может разразиться шторм.
Джеймс откладывает журнал и приступает
к сборке модели.
Модель выполнена в 1/72 натуральной величины. Она изготовлена в
Америке. Джеймс предпочитает модели, изготовленные в Америке у них, по его
мнению, лучше клей и детали. Большая часть моделей, которые он собрал,
сделаны в Америке, и он собрал больше тридцати моделей за этот год. Модели
свисают с потолка на белых хлопковых нитях - застывший балетный этюд:
пируэты вокруг слепящей электролампы, петли, прыжки: Временами,
особенно когда результаты футбольного матча повергают гостиную внизу в
состояние войны, Джеймс просто лежит на кровати и наблюдает их воздушно-
веревочно-пластмассовый балет. Но сейчас он занят сборкой.
Сперва он приклеивает летчика (рис. 1)
к правому борту фюзеляжа (рис
2). Летчик насаживается на штырь, выступающий изнутри фюзеляжа. На летчике
черные штаны, ботинки и шлем, коричневая куртка, серебристые очки на лбу и
пятно розовой краски, не вполне телесного цвета, там, где должно быть лицо.
Черты лица из-за краски различить невозможно. Маленькое незакрашенное
пятнышко голубой пластмассы виднеется на верхушке шлема. В этом месте
летчик крепился к рамке, соединявшей все детали вместе. Джеймс все время
забывает, что если не отсоединить летчика от рамки перед покраской, то
останется это маленькое непокрашенное пятнышко, и, таким образом, во всех
его моделях летчики носят странные крапинки белой, серой или бледно-
голубой пластмассы на верхушках своих черных шлемов.
Джеймс не дожидается, пока летчик
накрепко приклеится к штырьку, он
сразу же приклеивает левый борт (рис. 3) к правому. Впоследствии это приведет
к тому, что летчик будет сидеть косо, что, впрочем, можно рассматривать как
случайность, а случайность можно рассматривать так, как захочется. Эта
случайность, в любом случае, определяется Джеймсом или, точнее, его полной
неспособностью ждать.
Он выливает слишком много клея на
половинки фюзеляжа. Клей
проступает сквозь швы пузырьками всевозможных размеров, поначалу
прозрачными, но темнеющими по мере застывания. Излишки клея делают шов
на фюзеляже похожим на шрам. Джеймс выкрасил свой Триплан в кроваво-
красный цвет от фюзеляжа и до хвоста. Клей выглядит, как запекшаяся кровь.
Джеймс так торопится со сборкой, что не замечает следующего: нижнее
крыло (рис 4) приклеилось к раме фюзеляжа.
От покраски модели до ее сборки прошло
слишком мало времени. Во
время сборки его пальцы оставляют отпечатки на еще липкой краске. Кроме
этого остаются черные и серебристые подтеки. Джеймс не вымыл руки после
того, как покрасил модель.
Он не замечает остающихся подтеков, он
уже прикрепляет стойки (рис 6,
7, 8, 9) к нижней части верхнего крыла (рис 12). Две короткие стойки,
соединяющиеся с фюзеляжем как раз напротив кабины пилота и две длинные.
Последние проходят сквозь отверстия в двух центральных крыльях (рис 13, 14),
фиксируются при помощи петелек на корпусе фюзеляжа и приклеиваются к
нижнему крылу.
Джеймс не дал клею как следует
высохнуть: крылья сидят криво. Они
отклоняются на 3 градуса от вертикального и на 2,45 градуса от горизонтального
направлений.
Джеймс не замечает этого наклона, он
прикрепляет горизонтальный
стабилизатор к задней части фюзеляжа. Горизонтальный стабилизатор (рис 13)
сидит неровно, однако, когда Джеймс приклеивает вертикальный стабилизатор
(рис 14) тот встает точно на свое место. Джеймсу повезло с вертикальным
стабилизатором.
С мотором повезло меньше. Мотор
(рис 16) представляет собой одну из
немногих деталей, которые не были изначально выкрашены Джеймсом в
кроваво-красный цвет. Большая часть мотора черного цвета, однако цилиндры -
серебристого. На границе серебристой и черной поверхностей краски
перемешиваются тоненькими ручейками. Когда Джеймс берет в руки мотор, тот
выглядит блестящим, металлически- серебристым с маленьким непокрашенным
бледно-голубым пятнышком на одном из цилиндров. Мотор - маленькая деталь
и с ней трудно сладить. Почти вся серебряная краска остается на большом и
указательном пальцах Джеймса. Цилиндры сохраняют серебристый цвет, но
теперь они мертвенно матовые и чересчур похожи на крашеную пластмассу.
Джеймс пропускает ось (рис 15) через мотор и приклеивает ее. Ось
выходит из верхней части мотора и затем пропускается (НЕ ПРИКЛЕИВАТЬ!)
сквозь отверстие в обтекателе. Обтекатель кроваво-красного цвета, он
закрывает две трети мотора. Это роторный мотор, он должен охлаждаться
воздухом, поэтому нижняя его треть оставлена открытой. Обтекатель и рама
фюзеляжа теперь скреплены вместе, неаккуратно. Клей засыхает, оставляя на
стыке еще один шрам.
Джеймс не замечает этого, он уже
наносит клей на выступающую вверх
часть оси. Затем он устанавливает пропеллер (рис 18). Пропеллер матово-
черного цвета, но теперь на нем серебристые подтеки в тех местах, где Джеймс
держал его правой рукой. Он нанес слишком много клея на ось. Излишки клея
проступают снизу пропеллера, попадают на обтекатель и застывают. Пропеллер
и мотор теперь не смогут вращаться.
Джеймс собирает шасси. Шасси состоит
из колес (рис 19, 20), двух стоек
(рис 21, 22) и лонжеронов (рис 23). Все детали кроваво-красные, за
исключением резины колес, она матово-черного цвета. Резина прорисована не
слишком хорошо, края проходят неровными линиями по выкрашенным в
кроваво-красный цвет втулкам. На шасси тоже остаются серебристые подтеки.
Джеймса больше заботит крепление шасси к нижнему крылу, чем
серебристые подтеки на нем. Это трудный процесс, и колеса, в конце концов,
оказываются немного перекошенными. Джеймс достает и приклеивает
хвостовой тормоз (рис 24). Хвостовой тормоз бледно-голубого цвета, так как
Джеймс забыл его выкрасить. Его следовало выкрасить в кроваво-красный цвет.
Джеймс решает, что это не имеет большого значения. Думается, так и есть.
Сейчас он приклеивает пулеметы (рис 25) к верхней части фюзеляжа,
прямо перед летчиком. Он всегда приклеивает пулеметы в последнюю очередь,
независимо от того, что пишут в инструкциях. Он точно не знает почему, это
стало для него чем-то вроде ритуала. Ему следовало бы приклеить пулеметы
перед тем, как приклеивать верхнее крыло. Теперь их трудно поместить в
надлежащую позицию и большое количество клея растекается вокруг этой
последней неаккуратно приклеенной детали.
Сборка завершена.
Джеймс вырезает переводные картинки и
наклеивает их в нужных
местах. Два больших мальтийских креста на верхнем крыле и еще два похожих
креста, внутри белых квадратиков, на тыльной стороне нижнего крыла. По два
маленьких мальтийских креста внутри белых квадратиков на каждой стороне
фюзеляжа, позади кабины и, позади каждого из них, серийный номер машины.
Одна из картинок на нижнем крыле порвалась потому, что Джеймс
пытался отклеить ее от бумаги раньше положенного времени. Джеймс все время
спешит, спешит и сейчас.
И вот кроваво-красный, в шрамах от
клея, в отпечатках пальцев, весь
перекошенный, в серебристых подтеках Фоккер Триплан завершен. Джеймс
осматривает его с некоторого расстояния, а именно, из другого угла комнаты, с
расстояния около семи футов. Он не очень доволен. Спешка портит все дело.
Пока его мать, отец и три его сестры смотрят, как по телевизору поет
Вера Линн, Джеймс выходит в крохотный садик и устанавливает свой только
что законченный Фоккер Триплан на крышу маленького сарая. Он отходит к
задней двери дома и тщательно прицеливается из духового ружья.
Первая пулька попадает в крышу сарая.
Вторая исчезает в пространстве.
Третий выстрел поражает цель. Триплан отбрасывает в сточный желоб на
дальней стороне крыши. Джеймс подходит к сараю, подбирает самолет,
осматривает его и улыбается.
Голова и туловище пилота сметены
пулькой, в то время как остальная
часть модели осталась нетронутой. Это невероятно. Джеймс кладет самолет на
дорожку сада и прыгает на него обеими ногами. Модель умирает, как
раздавленный жук.
Время движется назад точно так же, как и
вперед, и намерение часто так же материально, как и действие.
21 апреля 1918 года барон Манфред фон
Рихтгофен был сбит над западным фронтом. Уже теряя сознание, он сумел
благополучно посадить свой Триплан Фоккера на холме возле Корби.
Причина смерти летчика вызвала споры.
Лейтенант Трэверс,
находящийся во время случившегося на земле, показал, что аэроплан был сбит
австралийским пулеметчиком по фамилии Папкин. Расследование, однако,
установило, что сбили его двое солдат из пятьдесят третьей артиллерийской
батареи, Эванс и Боуи, которые и были соответствующим образом отмечены.
Высшее командование, впрочем, имело свой взгляд на случившееся, считая что
меткий выстрел принадлежал капитану Брауну, канадцу, которого, в связи с
этим, повысили в звании.
Споры разгорелись с новой силой после
обследования тела барона
Рихтгофена. Медики докладывали, что пуля попала в левую сторону груди и
вышла из правой. Если отбросить версию о том, что барон, в то время, когда в
него попала пуля, отрабатывал фигуры высшего пилотажа, становилось ясно,
что такой выстрел мог быть сделан только с воздуха, из другого самолета.
Однако, Эдвард Барроу, офицер служивший под командованием Трэверса и
одним из первых прибывший на место падения машины, утверждал, что пуля
вошла в нижнюю левую челюсть и вышла за левым глазом, подразумевая, таким
образом, что выстрел был произведен с земли.
Вплоть до сегодняшнего дня не
существует теории, которая могла бы
убедительным образом согласовать эти противоречивые свидетельства, как не
существует и единого мнения о том, кто именно произвел выстрел. Я не
претендую на то, чтобы дать теоретическое объяснение случившемуся, однако я
полагаю, что в подобных вопросах не уделяется должного внимания времени,
самому по себе.
Если бы я утверждал, что барона
Рихтгофена убил Кирпатрик, то, с той же степенью вероятности, можно было бы
утверждать, что барона убил я, в то время, когда писал эту историю.
Peter Joseph Andrew Hammill
Перевод: Куляхтин А.Л. 1999