Forsan et haec olim meminisse iuvabit.
Вергилий: Энеида
"Если есть что-то, что ты бы хотел восстановить в памяти-и, запомни, только в памяти-тогда настал момент открыть себя для этого".
Я не могу возвратиться в более ранний возраст, чем шесть или семь лет. Все, что было перед этим, смазано или украдено. Я украл картинку своего малолетства из фотоальбома. Нет там ничего настоящего, только темные, ужасно мрачные картинки.
"Где я? Кем я был? Может быть, я не существую? Действительно ли нет прошлого? И, если так, то что же тогда сейчас, потому что я могу быть создан только тем, чем я был и могу быть только тем, что создал? Правда ли нет для меня момента, когда я могу определить себя, как изменяющегося? Как одиноко я себя чувствую┘"
В наших жизнях есть вершины, высшие пики активности, возбуждения, взаимосвязи, противоборства. Память проносит их сквозь туманы лет. В далеком прошлом, единственном прошлом, которое мы можем кратко таковым называть, только вершины и видны, и в их скоротечные моменты мы и закончены и определены. В подсознательных пропастях пучностей реакция прочувствована, зарегистрирована, преобразована в царапину на стене, ноту, которая сольется с другими, чтобы создать наши особенные аккорды. Далеко позади перекресток переключается с "да" на "нет", и мир меняется. Как важна тоническая нота; как критично местоположение первого переключения!
У меня тоже есть псевдовоспоминания о фотоальбомах/из них с траурно черными уголками, гневно сжатыми кулаками, уступками желаниям, творческой руганью, и я могу приписать пробелы в моей памяти вокруг них более чем предельной отдаленности и полному отсутствию данных. Они не празднуются во мне. Они-не дни Святых в моем календаре. Они белые, кремовые, пастельные; ни розово-золотой цвет счастливого триумфа, ни скудные и ужасные черный и пурпурный к ним не относятся. Для них нет дополнительных благословений, шествий, посвящений, Хоров Аллилуйи или Дней Гнева. Они-пустые страницы в моем требнике; нет записей в литургическом ежедневнике.
"О, но подожди┘ да, да! Это возвращается┘ все мы-добрые молодые католики, первые молитвенники, белые и золотые страницы, молоко на перемене, вражда с соперниками, поцелуй одной девочки в классе┘ и убегание прочь. Я был робким и привязчивым; смеялся словам вроде "пи-пи"; боялся темноты; уже осознавал свою уязвимость (откуда? как? отчего?); уступчивым.
Яркий летний полдень, время перемены,-но четверо из нас гнут спины, таская стулья из комнаты в детском саду, сопровождаемые Учительницей. Ее, как бы, сложно себе представить; только аура силы, дисциплины от нее и осталась. Это, а также глубокая приязнь, безнадежные порывы-вот то, что осталось от нее во мне.
Мы заканчиваем складывать стулья и нам не терпится уйти играть во французский крикет. Ага, я заметил это: черная стрелка на чулке поднимается из черной туфли! Эх, учительница!
Я касаюсь н╦ба языком, исследуя кончиком его неровную географию, нажимая на него и высасывая слюну из соединения. Что-то подсказывает: мне не следовало бы делать этого. Если я высосу достаточно слюны, мой язык может приклеиться к полости моего рта. Вплывают слова учительницы: что-то об одной последней маленькой работе, переноске стола┘
Я не могу освободить свой язык! О, но если я постараюсь, я могу оторвать его от н╦ба. Склейка разъединяется со звуком "клак", который разносится во внезапной тишине комнаты. Это для меня оно звучит как "клак"; для учительницы же-цыканье неодобрения и возмущения. Она выплевывает в меня слова/воплощение бури/телесность/множественная пульсация нервных окончаний, крик/мой преступный язык неспособен выдать ничего, кроме единственного "Но┘", ошеломленный до неподвижности/разум стремится опровергнуть ее обвинения.
Это продолжается, продолжается, снова смазывается в серое. Что потом? Нам пришлось остаться на время перемены. Мои друзья очень рассержены. Учительница очень рассержена. Серое. И я┘? Я был┘?"
Сумасброд Лого, отвратительный растлитель малолетних, неудачливый убийца и скрытый любитель черепах, наталкивается на неизменность своего мрачного безмолвия. Человек в черном капюшоне передвинул выключатель со звуком "цык".